Артём Фьюз: «Петербург даёт возможность постоянно открывать что-то новое в своих закоулках»

Чем отличается Петербург от Нью-Йорка, как превратить прогулку по городу в квест и погрузиться в атмосферу дворов, пропитанных колоритом ленинградской пошарпанности, — в преддверии презентации нового альбома Krec — FRVTR 812 — встретились с сердцем одной из самых петербургских команд Артёмом Фьюзом, поговорили о музыке и жизни города на Неве.

Группе Krec исполняется 15 лет — крупная дата. Хотим поздравить с важным событием.

Спасибо, действительно, время летит незаметно, и, так как на данный момент из основного состава группы остался только один человек, я предпочитаю называть Krec проектом. Мне кажется, так будет правильней.

Но главное всё-таки не формат, а содержание, верно?

Боюсь, что это может звучать слегка пафосно, но я ощущаю себя последним из могикан, хранителем традиций той самой питерской школы, которую мы все когда-то создавали. Даже не представляю, как можно просто махнуть рукой и поставить крест на деле всей своей жизни.

Новый альбом Krec — FRVTR 812 — вышел в свет ещё 14 апреля. Как получилось, что презентация будет только 27 октября в Космонавте?

Хотелось выпустить альбом зимой или осенью — вот в такую погоду, как сейчас за окном. Когда всеобщее чувство эйфории от ярких красок и бабьего лета отступает, а всю золотую листву во дворе дворники сгребли и расфасовали по чёрным целлофановым мешкам. Когда утро похоже на вечер и постоянно идёт дождь, или снег, или всё сразу. На протяжении двух лет весной и летом я жил другой жизнью: отдыхал, писал синглы, а к альбому FRVTR 812 возвращался, когда наступала типичная питерская серость. И, поскольку вся работа по записи и сведению диска была закончена только весной, я решил не откладывать уже готовый материал и дал послушать его в апреле. Надеюсь, что за эти полгода слушатель как раз смог распробовать то, над чем я так долго корпел.

Альбом будто создан, чтобы вернуть слушателя в 2004 год, когда твои треки звучали чуть ли не из каждого утюга. Старался ли ты скопировать ту атмосферу?

Боюсь, что в 2004 году утюг, из которого играет Krec, можно было найти с трудом. Нет цели что-то скопировать, есть желание творить, основываясь на полученном опыте. Сотрудничая с Данилой Dister мы искали новое звучание, а не старались изобразить подобие чего-то прошлого, пускай даже и горячо нами любимого. Как пример: я часто специально выбирал очень медленный, вязкий бит и скрупулёзно нанизывал на него рифмы, избегая простых решений и как бы вступая с ним в единоборство. Увлекательный процесс, дающий на выходе непростой для неподготовленного слушателя материал. Конечно, не обошлось без джазовых семплов, перечисления знакомых только местным жителям мест и возвращения в игру главного героя Антона. Всё это я и называю наследием Krec.

«Из моей жизни никогда не уходила любовь к центру Петербурга»

У Krec за 15 лет набралось немало узнаваемых треков. Как по-твоему, есть ли на «Фарватере» потенциальные хиты?

Сложно рассуждать на тему хита в рамках этого альбома. Если всё же абстрагироваться от каких-либо форматов, то есть три трека, которые я хотел бы выделить, — это «Трип», «Пломбы» и «В одночасье».

Как встретила пластинку публика?

Я, если честно, даже не ожидал, что альбом так хорошо примут, готовился к худшему. Понятно, что есть вещи, которые могут совсем не зайти, и от этого никто не застрахован. FRVTR 812 — работа для тех, кто готов слушать, для тех, кто знает предысторию, с ходу тут не кайфанёшь. Это как настольная игра: сначала нужно разобраться в правилах, почитать инструкцию. Я не претендую на роль какого-то заумного перца, но сейчас мало музыки с подтекстом — чем проще, тем лучше. Большинство не готово во что-то вникать, новостная лента крутится слишком быстро. В какой-то момент я даже стал загоняться, что альбом получается слишком серьёзный, и если бы не поддержка семьи и друзей, то я и не знаю, чем бы всё кончилось. Клянусь, не было желания кого-то вводить в депрессию или понаписать запутанной хрени, чтобы потом выдавать всё это за концептуальный подход. Я верю, что есть люди, способные понять то, о чём речь идёт, это мною движет, пурукуми ё.

Скажи, герои твоих песен реальны, кто они?

Эти персонажи — носители опыта. Опыта наших друзей, родных, знакомых, знакомых знакомых. Очень часто мы двигаемся по одним и тем же траекториям поколение за поколением и даже не замечаем этого. Мои герои — это сочетание призраков прошлого и страхов будущего, в них легко можно найти себя или потерять веру в человечество.

Артём, я знаю, что ты не только музыкант, но и урбан эксплорер (городской исследователь (англ.). — Прим. ред.).

Несколько дней назад я узнал, что это так называется. (Смеётся.)

Изучение городских секретов помогает тебе в написании треков? Может быть, ты встречал каких-нибудь людей, которые стали прототипами твоих персонажей?

В период написания последнего альбома я как раз очень много гулял по центру, вдохновляясь атмосферой нашего города, его необычной планировкой и архитектурой. Встреч с жильцами я стараюсь избегать, дабы не нарушать их покой, да и кто обрадуется рослому парню в капюшоне в 11 часов вечера на тёмной лестнице. Я люблю ходить один, это позволяет сконцентрироваться на происходящем: разговоры за дверью, запахи с чьей-то кухни, мелкие детали. У каждой песни с альбома есть свой особый маршрут, список конкретных мест, которые я представлял, когда писал историю.

Истории из нового альбома разворачиваются в центре Петербурга, а раньше — на окраинах. Что изменилось?

Раньше мы жили на ЮЗе и тема романтики спальных районов преобладала. Окраины в паре песен есть и сейчас, но, так как в названии альбома присутствует код города 812, хотелось сделать акцент на неповторимых чертах центра, его обратной стороне. Мне кажется, тема городской изнанки вообще мало затронута в творчестве, во всяком случае музыкальном. Наш город полон мистики и секретов, тут может произойти всё что угодно: любая криминальная/семейная драма, инопланетяне могут прилететь, разворошив весь потусторонний мир, тех же масонов можно вспомнить. Вот мы сейчас находимся прямо в доме, где была масонская ложа. Говорят, эта организация работает и по сей день. Видел своими глазами в Израиле таблички на домах с их символикой. Чем не тема для новой истории?

«Город прямо открыл свои двери для жителей, которые хотят чем-то интересным заниматься, чего-то добиваться. Для них двери — просто настежь»

А как, по-твоему, изменился город в последнее время?

Всё круто, за исключением того, что появились домофоны, замки навесные везде — как в нашем детстве, куда-то попасть уже сложно. С другой стороны, мы сейчас находимся в здании, которое ветшало десятилетиями. Теперь в таких пространствах люди могут открыть кафе, творческие мастерские, студии звукозаписи, да всё что угодно. 15 лет назад это невозможно было себе даже представить. Город прямо открыл свои двери для жителей, которые хотят чем-то интересным заниматься, чего-то добиваться. Для них двери — просто настежь.

Многие могли обратить внимание на атмосферные ролики, которые ты снял как дополнение к альбому FRVTR 812. В них ты поднимаешь философские темы. Не хотелось бы тебе написать книгу?

Книга — очень большой труд. Боюсь, что пока что не готов. Конечно, в перспективе было бы здорово. Классно быть писателем: сидеть смотреть в окошко, строчить на машинке — звучит прекрасно! Я осознаю, что написать книгу — это серьёзно, тут, как и во всём, прежде чем получится что-то более-менее толковое, придётся сто раз ошибиться, спотыкнуться, разочаровываться, возможно, в том, что ты делаешь. Я больше поэт, музыкант — на этом поприще я уверенно себя чувствую: здесь мне не нужно начинать с самого начала.

Ты почти каждый год радуешь публику новым альбомом. Разве это не большой труд?

Не каждый год, но в этом году я очень много записал. Совместный альбом с Лионом в Нью-Йорке записали, синглов — около 15, совместных песен — неизвестное количество. Я очень люблю писать новые песни, но, к сожалению, в наше время только этого недостаточно.

Кстати, а чем Нью-Йорк отличается от Петербурга?

Нью-Йорк вообще ни на что не похож в принципе, как и Питер. Не скажу, что весь мир объездил, но бывал много где, и на наш город мало что похоже, тем более тот, который сейчас. Он вроде и такой более европейский стал, но в то же время колорит пошарпанности ленинградской всё равно никуда не делся и останется надолго. Ты знаешь, я сегодня шёл по Фонтанке и встретил своего одноклассника, а он изумился тому, что я брожу по городу, ностальгирую. Говорит, это старость. (Смеётся.) Мы начали с ним рассуждать на эту тему. «Из моей жизни никогда не уходила любовь к центру Петербурга», — говорю я ему. В школьные годы я гулял здесь, лазал по чердакам и подвалам, крышам и стройкам. Мне это нравилось. Сейчас я взрослый мужчина, но продолжаю бродить по центру и фотографировать. Питер остаётся таким же интересным для меня. Если ты любишь кого-то или что-то, то не ищешь причин, за что любить, — ты любишь всё. В Санкт-Петербурге мне нравится всё: и люди, и атмосфера, и погода. Чёрт с ней, с погодой, я её тоже люблю в итоге. Вот за что ты своих родителей любишь? За то, что они добрые? Они могут быть не самыми правильными людьми по жизни, но ты их всё равно любишь, потому что родителей не выбирают. Так же и с городом, в котором ты родился, который тебе всё дал, по большому счёту. Я благодарен судьбе за то, что я родился в Санкт-Петербурге. Я не знаю, кем бы я был, если бы вырос где-нибудь в другом месте.

Какие интересные места в Петербурге ты для себя открыл?

На самом деле мне сложно выделить какие-то особенные места в Петербурге. Весь центр, Петроградка и Васильевский остров просто созданы для бесконечных прогулок. Я не пытаюсь создать для себя какой-то топ, чтобы блеснуть им в нужный момент. Если мы сейчас пойдём с тобой гулять, то я покажу много необычных закоулков. Есть точки на карте, в которых я бывал с детства тысячи раз, но тем не менее они открываются мне по-новому, когда я вновь появляюсь там: какой-нибудь Толстовский дом, Пять углов, набережная Фонтанки или улица Желябова. Рад, что эти места наполняются новым смыслом, новыми интересными заведениями и людьми, ведь, если мы даже и пытаемся скопировать что-то с Европы, мы всё равно делаем это со своим русским размахом, колоритом. Мне нравится, что улица Рубинштейна так преобразилась. Есть разнообразие. Думаю, что многие туристы, приезжая к нам, вообще в шоке от того, что они видят. Если я от этого кайфую, то они, наверное, вообще в восторге, как мне кажется.

«Петербург даёт возможность постоянно открывать что-то новое в своих закоулках, просто глупо упускать такую возможность»

Скажи, зачем вообще гулять по городу, если ты здесь всё знаешь?

Я думаю, что никто не знает всех секретов нашего города. Это похоже на игру, которая затягивает раз и навсегда. Просто приятно проникнуть куда-то без разрешения, не важно, закрытый это двор, парадная или чердак. Похоже на квест или ограбление, но не ради наживы, а ради самих ощущений или, например, интересного фотоснимка. Нередко успех зависит от твоих личных качеств и интуиции. Ходьба вообще полезная штука, а уж по лестнице с рюкзаком — вообще супер. Петербург даёт возможность постоянно открывать что-то новое в своих закоулках, просто глупо упускать такую возможность.

Где ты бываешь постоянно и куда бы посоветовал отправиться горожанам? Туристам?

Мой главный совет всем — это стараться доверять интуиции: если что-то привлекло твоё внимание — просто потрать пять минут и изучи это. Нравится дом — дёрни дверь в парадную: может, не закрыто. В сто раз круче открыть для себя что-то новое самому спонтанно, а не по наводке с форумов с приложенными фото и подробным описанием.

Где живут персонажи из альбома?

В моей голове так сложилось, что персонажи живут всё время в разных местах, постоянно переезжают!

Как ты относишься к граффити и стрит-арту в историческом центре?

Если с умом и со вкусом сделано, то ради бога. Вот есть у нас, например, креативные пространства. Здесь сохраняют старинные двери, паркет ёлочкой, лепнину на потолке: её не сбивают, её оставляют. Люди могут прийти, насладиться атмосферой прошлого, если захотят. А если современность ближе, то и её в таких кластерах можно найти. Если синтезировать, то стрит-арту есть место в центре города. У нас миллион пустых стен. Можно их все разрисовать. Хорошая идея — отдать художникам стены в центре города. Но если речь идёт о супервидных местах, то, наверно, нужна какая-то адекватная комиссия, способная оценить мастерство художника — например, по эскизу. Я поражаюсь, что у нас до сих пор нельзя нигде легально рисовать. Это несерьёзно при том количестве замечательных художников, которые живут в Питере.

Знаю, что ты любишь гулять по крышам, а концерты на крышах тебе нравятся?

Концерты на крышах — интересный эксперимент, очень рад, что такая возможность появилась. Я бы даже не побоялся назвать эти концерты новой главой в жизни проекта Krec, чисто питерский вайб. Звуки города, антенны, провода, трубы, чайки, облака, купола церквей, закаты — музыка в такой атмосфере звучит и слушается особенно.

В каком необычном месте ты бы хотел дать концерт?

Я бы хотел выступить на речном трамвае, плавно идущем по рекам и каналам. В колодце каком-нибудь или ротонде, чтобы без подзвучки сыграть акустику, или в каком-нибудь парке, например в Таврике, там же есть сцена. Подумываю о концерте в театре. Вот это было бы здорово. Нашёлся бы какой-нибудь постановщик, помог по свету что-то придумать, с декорациями подсказал, обыграл наши песни. Это только фантазии, давно живущие в моей голове, но никто от них не отказывается.

Подробнее о грядущем концерте-презентации альбома FRVTR 812 можно узнать здесь.